|
2.1.2. Основные концепции природы человека в современной философии
Среди многообразных позиций о природе человека в современной философии выделяется биологический детерминизм. По мнению сторонников данного подхода, все беды человека и человечества происходят от дефектов организма, накладывающих отпечаток на поведение индивида. Наиболее известной новейшей формой биологического детерминизма является социобиология. Э. Вильсон, один из создателей этой концепции, обосновал ее принципы в книге «Социобиология. Новый синтез» (1975 г). Одно из основных открытий социобиологии по мнению Вильсона - то, что «социальное поведение всех живых существ (от бактерий, медуз, насекомых до обезьян и человека) основывается, по существу, на одних и тех же принципах». Автор выделяет некоторые черты, сближающие человека и животных. В их число входят агрессивность, разделение труда (пчелы, термиты, муравьи), эмоции, а так же стремление самца подчинить себе самку. Первая же книга Вильсона вызвала протест американских ученых антропологов, генетиков, нейропсихологов, не разделяющих концепцию биологического детерминизма.
Анализ человека, как биологического вида - предмет исследований американского биолога Э.Майра. Равенство, согласно его концепции, означает равные возможности для наилучшего использования генетического потенциала каждого человека. Майр считает, что «отрицание генетических различий между людьми в том, что касается черт интеллекта, основано на заблуждении». В связи с этим он негативно относится к принципу «одинаковое образование для всех». Вместе с тем Э.Майр не предлагает генетически переделывать человека, он далек и от проекта выведения расы одаренных людей. В целом американский биолог осторожен и объективен в оценке детерминации генами способностей человека.
Проблема человека - предмет исследований канадского биолога и физиолога, создателя теории стресса Г.Селье. Основы нравственного кодекса Селье - альтруистический эгоизм, состоящий в последовательном проведении принципа «заслужи любовь ближнего». Самый главный смысл концепции Селье - ее гуманистическая направленность.
Особое место среди теорий, объясняющих человека и общество с позиции биологии и в тоже время не сводимых к явным формам генетического детерминизма, занимают исследования К. Лоренца - известного австрийского этолога. В вопросе соотношения социального и биологического, культурного и врожденно-природного, он разделяет концепцию Г. Спенсера об отставании органического развития человека от его исторического развития. «Человек отнюдь не плох от рождения, - пишет К. Лоренц, - но он не отвечает требованиям им же созданного общества». Основная направленность этологической концепции человека и культуры, развиваемой К. Лоренцом и некоторыми другими исследователями, - показать связь, преемственность биологического и социального. Он пытается ответить на вопрос, что же все-таки наследует человек, в чем конкретно состоит влияние генетического фактора, как осуществляется в процессе онтогенеза человека соединение его филогенетических (врожденных) и культурных черт. К. Лоренц считает, что патологии подвержены не только отдельные индивиды, но и общество в целом. Основное средство в борьбе с социальными недугами - гуманизация отношений между людьми.
Среди важнейших течений современной философии (ХХ в.) существенное значение для философского осмысления природы человека и его сущности имеет экзистенциализм и философская антропология. Эти течения, возникшие в целом в рамках философского иррационализма, оказали заметное влияние на формирование ряда крупных психологических концепций, и сами по себе имеют определенное значение для психологии социальной работы.
Экзистенциализм.
Экзистенциализм как «философия существования» возникает в конце 20-х г.г. ХХ столетия. Ее представители - М. Хайдеггер, К. Ясперс (Германия), Ж-П.Сартр, А. Камю, Г. Марсель (Франция), Ортега-и-Гассет (Испания) основное место в своих учениях уделяют вопросам индивидуального человеческого бытия. Круг проблем, решение которых входит в задачу экзистенциалистов, свидетельствует о стремлении проникнуть в эмоциональную сферу человека, «брошенного в мир». Центральные из них: проблема подлинного и неподлинного существования, вины и ответственности, проблема выбора и свободы, проблема смысла жизни.
Следуя выводам экзистенциалистов, бытие человека непознаваемо при объективном рассмотрении. Науки, изучающие наличное бытие человека (антропология, психология, социология), не в состоянии постичь его как экзистенцию (подлинное бытие). Поэтому самым совершенным знанием о человеке они признают «сознание собственной смертности и несовершенства», которым обладает индивид. У М. Хайдеггера, например, подлинное существование выступает как осознание человеком своей конечности и свободы - состояние достижимое только перед лицом смерти. Человеческое бытие, таким образом, можно определить как «бытие -к-смерти».
Само человеческое бытие подразделяется в философии Хайдеггера на подлинное и не подлинное. Неподлинное существование людей (Мап) это простейшая форма существования, в которой человек пассивно приспосабливается к среде, постоянно повторяет привычные действия, слова и жесты. При этом он утрачивает свою личную индивидуальность, теряется в анонимной повседневности. Этот избитый и шаблонный образ жизни он принимает как «извечный» и не ставит под сомнение. Более того, лишь тогда он чувствует себя счастливым, когда он отождествляет себя с коллективным конформизмом, с этим всесильным «Мап». Безличное существование, «Мап», по Хайдеггеру, скрывает от человека его «брошенность в мир», обреченность, его бытие-к-смерти и позволяет чувствовать себя субъектом, равным окружающим. Есть лишь один путь преодоления неподлинного, массового существования через ощущение тревоги, страха смерти, возникающих в так называемых пограничных ситуациях. Страх - основное ощущение человеческого бытия, он же выступает и основным средством обращения к своему Я, «вырывает нас из под власти Мап, изолирует от других, предоставляя нас самим себе и обнажая правду о нашем одиночестве».
Одной из попыток решения проблемы отчуждения личности в современном обществе, поднятой экзистенциализмом, является положение К. Ясперса о коммуникации как универсальном условии человеческого бытия. Социальная сущность человека, у него выступает, как чисто внешняя (т.е. неподлинная) и воплощается в общественной коммуникации. Условием же подлинной свободы личности является экзистенциальная коммуникация, в которой происходит открытие неповторимости, самоценности личности. Свое дальнейшее развитие философия существования получает во Франции, в частности, трудах Ж. - П. Сартра.
В центре внимания Ж. - П. Сартра категория «свободы» - подлинной сущности человека. Пользуясь свободой, человек сам выбирает решения, этим он сознательно и активно придает своему бытию определенные формы и на основе этого он становится своим собственным проектом. В противоположность концепции социально бездеятельного человека в психоанализе, Сартр полагает самодеятельность человека, его выбор отличительной чертой бытия личности. Проблема личности выступает, таким образом, в философии Сартра как проблема выбора, определения места отдельного человека в общественной системе. Сартр исходит из того, что несмотря на отсутствие внутреннего устойчивого ядра, человек все же представляет собой некую целостность, и в ней скрыт смысл человеческого существования. Эту целостность представляет «фундаментальный проект» который конкретизируется путем «выбора себя» в зависимости от «ситуации», включающие индивидуальные и социально-исторические аспекты человеческого бытия.
Однако фундаментальный проект недостижим, поскольку предполагает, что «человек становится бытием в себе, сохранив при этом свою свободу и сознание; и в связи с этим приобретает особое значение категория «бытия для другого»». Для другого человека, другой личности мое «Я» выступает как объект, однако мое «Я» желает сохранить свою свободу, преодолеть опредмечивание, идущее на меня от «другого» и, наоборот, подчинить его, «бытие для другого» моему сознанию. Этими стремлениями, своего рода единоборством многих «Я» и многих «других» и определяется поведение человека в обществе, идущее по пути отрицания свободы другого и утверждения моей собственной или путем вынуждения другого добровольно признать мою свободу.
Выступая против тенденции натурализации человека и попыток манипулировать им как вещью, теоретики экзистенциализма вместе с другими гуманистически ориентированными философскими направлениями выдвигали очень важную в философии идею об уникальности, неповторимости человека. В подтверждении тезиса об уникальности человеческого бытия экзистенциалисты приводят, прежде всего, онтологические аргументы, вот один из них: «Место, которое определенный индивид в каждый данный момент занимает в бытии, совершенно неповторимо. Каждый человек имеет миссию истины. Там, где находится мой глаз, не находится другой, то, что видит в реальности мой глаз, не видит другой. Мы не заменимы, мы неповторимы» (Ортега-и-Гассет). Каждый человек должен искать и находить свое место под солнцем, выражать Свое собственное «Я», свою в чем-то неповторимую индивидуальность и свободу в пределах своей естественной предзаданности, детерминированной определенным социумом, как особый онтологизированный феномен, как целое. «Я» будет богаче и содержательнее и с необходимостью и по своим внутренним, а также всеобщим законам оказывать влияние на индивидуальную свободу каждого индивида.
Экзистенциалисты рассматривают «Я» (мой уникальный своеобразный внутренний мир) в его соотнесенности с «не-Я» (естественным и социальным внешним миром). Человек считается лишенным опоры вовне, брошен на произвол судьбы, на само выживание, на поиск своих внутренних сил. Сущность человека, как на уровне рода, так и на уровне индивида, сводится в экзистенциализме к выбору в экстремальных ситуациях.
С одной стороны, «не-Я», как считает А. Камю, есть глухая, равнодушная, таящая в себе опасность стена, с которой человек должен вести борьбу, чтобы выжить, сохранить свою экзистенцию (свое неповторимое, личное бытие), следовательно, в борьбе он и может реализовать свою человеческую уникальность на уровне родового и индивидуального существа. Именно в такой форме деятельности человечества и отдельного индивида, когда, к тому же, они оказываются на грани жизни и смерти, пробуждаются и реализуются уникальные сущностные силы человеческого существа, обретается им уникальное качество свободы. Фактическая свобода развивается медленнее, чем представления человека о свободе. Таким образом, достигается убежденность в том, что свобода есть борьба, зависящая от каждого индивида и от человечества в целом.
С другой стороны, если даже «не-Я» и не выступает по отношению к «Я», как враждебная, непримиримая сила, например, в виде естественной необходимости, то и тогда опасность для индивида, его неповторимости и своеобразия все же сохраняется. М. Хайдеггер, анализируя категорию «повседневное бытие вместе с другими» (Мап), пришёл к выводу о том, что в процессе межличностных отношений и отношения между личностью и обществом данный феномен, нивелирует личность, подавляет ее оригинальность и свободу. Такой взгляд возник среди философов многих направлений в XX веке в связи с набиравшей силу тенденцией стандартизации поведения, образа мышления и действий человека, проявляющейся и поныне в производстве, в быту в идеологии и культуре, под влиянием однотипности социальных институтов, экономических и технологических процессов, средств массовой коммуникации и т.п.
Философская антропология.
Философская антропология, как течение философской мысли возникло в западной философии в первой половине ХХ в. Цель философской антропологии по мысли ее основных теоретиков М.Шелера, Х.Плеснера, А.Гелена, - обобщить в единую концепцию о природе человека философские, естественнонаучные и религиозные учения о человеке, которые существовали ранее независимо друг от друга. Одна из проблем философской антропологии - анализ различий человека и животных.
По Шелеру, главное отличие человека от животных в способности человека преодолеть воздействие (давление) биологических потребностей, его автономность по отношению к окружающей природной среде, его активное предметное отношение к ней.
По Плеснеру, человек по природе «эксцентричен», т. е. обладает способностью постоянно выходить из своего непосредственного существования - и это составляет его природу. В духе феноменологии Гуссерля, Плеснер утверждает, что человек должен быть понят через описания структур взаимоотношения органических существ с окружающей средой. При этом эксцентричное положение человека, специфически определяет не какой либо один высший «слой» его существа, а всю его телесную организацию, начиная от низших вегетативных уровней (в этом аспекте Плеснер анализирует смех и плач, как специфические человеческие реакции в кризисных ситуациях человеческого поведения).
В философской антропологии человек изначально рассматривается, как биологически недостаточное, несовершенное по сравнению с животными, существо. Эта слабость, недостаточность человека, его родовой недуг, компенсируется средствами культуры и цивилизации, которые, таким образом, являются следствием человеческой немощности.
Человек занимает особое место в природе. Он обладает деятельной сущностью, создает культуру на основе изменения природы, т. е. превращения ее в жизненную среду, адекватную человеку, не обладающему в достаточной степени естественной приспособленностью: культура, как «вторая искусственная природа» стабилизирует жизнедеятельность человека, ибо человек в отличие от животных «не фиксирован» чисто природным образом - т. е. с помощью определенной структуры инстинктов и упорядочивания его «избыточных» (не ограниченных чисто природными функциями) влечений. Стабилизация человека обеспечивается, главным образом, системой общественных институтов - учреждений, законов, норм, вносящих порядок в человеческое поведение, обеспечивающих его определенность и предсказуемость, без которых невозможно человеческое общение. Социальные институты стандартизируют, обеспечивают модельную образцовость, общеобязательность форм поведения и тем самым освобождают его, «разгружают» от необходимости каждый раз заново принимать существенно важные жизненные решения - т. е. институты гарантируют привычную надежность основополагающих жизненных ориентаций. Поведение освобождается от излишних жизненных рефлексий, т. к. в своих отношениях люди получают возможность автоматически следовать одной и той же форме поведения. Таким образом, социальные институты возмещают утраченные у человека необходимые животные инстинкты. По Гелену, «институционально регулируемое поведение (чувства, мышление, ценности) следует рассматривать, как восстановление - на гораздо более высоком уровне - утраченной (человеком) животной надежности инстинкта».
|
|