|
1. Геополитический фактор в «холодной войне»
Антагонизм между Востоком и Западом, т.е. постоянное противостояние между атлантическим и советским блоком, которое продолжалось с конца 1940-х годов до конца 1980-х, означал конец прежней геополитики в силу двух важнейших причин:
Во-первых, идеологического характера. Мировая система выкристаллизовалась в ходе борьбы двух идеологий (капиталистической либеральной демократии и марксизма-ленинизма), каждая из которых претендовала на универсализм. Это идеологическое неприятие друг друга устраняло, нейтрализовало все другие источники конфликтов. Таким образом в Европе, т.е. в самом центре противостояния Востока и Запада, логика блокового мышления стирала или подавляла - по крайней мере временно - межгосударственные противоречия, которые раздирали Старый Свет в течение нескольких веков. Теперь существовала только одна цель: доказать, что только эта, а не другая идеология была призвана управлять миром.
Во-вторых, стратегического характера. Возникновение биполярной системы Восток-Запад в конце 1940-х годов сопровождалось двойной революцией в военной области: созданием ядерного оружия, обладающего колоссальной разрушительной силой, и ракет, способных нести это оружие на огромные расстояния с немыслимой ранее скоростью. В результате этого пространственные характеристики утрачивали всякое значение, весь земной шар превращался в одно большое поле боя. Кроме того, оба враждебных блока (НАТО и Организация Варшавского Договора) были созданы в рамках подготовки к Третьей мировой войне, к тотальному сражению, исход которого должен был окончательно определить победившую идеологию и победивший лагерь. Рядом со столь апокалиптической перспективой прежние гегемонистские устремления и территориальные претензии утрачивали всякий смысл. Идеология и геополитика в противостоянии Востока и Запада США: идеологический соблазн
Внешняя политика любого демократического государства включает в себя идеологическую составляющую - убеждение в том, что подлинный прочный мир может быть основан только на победе принципов демократии во всем мире.
В феврале 1947 года Джордж Кеннан, родоначальник политики «сдерживания» СССР, сформулировал политическую линию, которую следовало проводить Соединенным Штатам: «противопоставить русским неизменную противодействующую силу в ряде географических и политических пунктов, учитывая повороты и маневры советской политики». Предсказывая неизбежный крах коммунистического режима, он призывал сделать ставку на фактор времени, работавший против СССР, советовал нейтрализовать все советские наступательные инициативы, помогать Европе, оказавшейся в очень тяжелом положении, проводить восстановление своей экономики, поскольку нищета способствует интенсивному развитию коммунистических идей. С точки зрения Кенна- на, проблема заключалась не столько в распространении марксистско-ленинской идеологии, сколько в необходимости противостоять феномену распространения мощи. Последний должен быть остановлен не из соображений морали, а в силу того, что чрезмерное наращивание сил ведет к нарушению стратегического равновесия и, следовательно, к войне.
В «холодной войне» возобладала «доктрина сдерживания», сформулированная президентом Генри Трумэном 12 марта 1947 года, основывается на совершенно иных предпосылках: коммунизм - это чума, это воплощение Зла; следовательно, необходимо предпринять против него крестовый поход, необходимо бороться против него везде и любыми средствами. «Политика Соединенных Штатов должна быть направлена на поддержку свободных народов, борющихся против попыток установления господства вооруженного меньшинства или против давления извне».
С конца 40-х годов до конца 80-х вопрос о целях и о способах борьбы против советского коммунизма оставался в центре внешнеполитических дискуссий в США, прежде всего в связи с войной во Вьетнаме. Участие сотен тысяч американских солдат в боевых действиях на территории Индокитая в 50-х и 60-х годах было обусловлено «теорией домино» («принцип домино» был сформулирован президентом Эйзенхауэром в апреле 1954 года: если вы поставите на ребро ряд костяшек, домино на близком расстоянии друг от друга, и опрокинете первую пластинку, вы можете быть уверены, что последняя тоже очень скоро упадет). Коммунизм распространяется, как эпидемия; если он утвердится в бывших французских колониях Индокитая, он затем быстро перекинется на Бирму, Таиланд, Малайзию, Индонезию... Как и множество других сражений, начатых во имя самых высоких принципов, война Соединенных Штатов во Вьетнаме превратилась в заурядную военную авантюру. Причин было несколько: союзник американцев - Южный Вьетнам - проводил весьма двусмысленную политику, противник - Северный Вьетнам - упорно шел на смерть во имя своих целей, а методы, применяемые США (бомбардировки, создание концентрационных лагерей для населения, прочесывания местности...), усугубляли непопулярность этой войны.
Ричард Никсон, бывший президентом США с 1969 по 1974 год, и его советник Генри Киссинджер, родившийся в Германии и получивший европейское образование, сделали всевозможное для вывода американских войск из Южного Вьетнама (1973-1975). При этом они руководствовались классическими принципами геополитики. Они успешно осуществили неожиданное сближение с Китаем Мао Цзедуна (исторический визит президента Никсона в феврале 1972 года). Это была замечательная геополитическая операция: коммунистический Китай и капиталистические Соединенные Штаты пошли на нормализацию двусторонних отношений, чтобы уравновесить Советский Союз и противостоять его экспансионистской политике.
В первой половине 80-х годов президент Рейган вновь обратился к риторике холодной войны, объявив Советский Союз «империей Зла». Он призвал западные демократические государства поддерживать движения сопротивления в просоветских странах, в частности, в развивающихся государствах, которые ориентировались на Москву (Вьетнам, Эфиопия, Ангола, Мозамбик, Афганистан, Никарагуа и т.д.).
Но с приходом к власти в СССР Михаила Горбачева (март 1985 года) логика идеологии постепенно начинает уступать место логике геополитики. Для Соединенных Штатов Советский Союз оставался врагом «номер 1», по крайней мере до конца 80-х годов. Следовательно, необходимо было всячески дестабилизировать обстановку в СССР, в том числе и путем навязывания нового витка гонки вооружений. В то же время, мощь Советского Союза, общие «объективные» интересы двух стран на международной арене, в частности, борьба против распространения оружия массового поражения, делали Москву основным стратегическим партнером Вашингтона. Этим объясняется очередной этап разрядки напряженности, который начался в конце 80-х годов и привел к падению просоветских режимов в Восточной Европе, а затем и к развалу Советского Союза 25 декабря 1991 года.
История отношений между Соединенными Штатами и Советским Союзом с конца 40-х годов до 1991 года подтверждает, что идеология играет центральную роль во внешней политике демократического государства. Почему? Во-первых, плюралистическая демократия основывается на очень узком и ненадежном фундаменте согласия между правящими кругами и населением, поддержка которого является обязательным условием любого значительного шага данного государства на международной арене. Во-вторых, являясь пацифистским режимом, демократия чувствует себя по-настоящему в безопасности, только будучи окружена другими демократическими государствами. Всякая демократия представляет собой государство со своей территорией и своим населением, следовательно, она не может до конца избавиться от классических обязанностей и устремлений государства (внутренняя и внешняя безопасность, успехи на поприще внешней политики). Несмотря на существенное влияние, оказываемое идеологией на общественную жизнь Соединенных Штатов, они строят свою политику как государство, которому нужно защищать национальную территорию и национальные интересы, т.е. расчетливо и осторожно.
Социалистическое братство и постоянство геополитических факторов
Согласно риторике марксизма-ленинизма, войны являются следствием политики капиталистических государств, неспособных разрешить свои противоречия мирным путем. Напротив, социалистические государства неизменно строят свои взаимоотношения на принципах братства и сотрудничества. Так, в результате освобождения Красной армией стран Восточной Европы в ходе Второй мировой войны возникло «содружество социалистических государств» под руководством Москвы, в рамках которого братские режимы взяли на себя обязательство совместно защищать завоевания социализма от посягательств внутренних и внешних врагов. Таким образом, геополитические противоречия, связанные с соображениями безопасности, не существовали больше внутри социалистического лагеря.
Сталин и его наследники во главе Советского Союза руководствовались (сознательно или бессознательно?) геополитическими соображениями: социалистическое содружество - это осажденная крепость, которой угрожают происки врагов (от шпионажа до нелегального распространения видеозаписей) и которая должна иметь опорные пункты (в частности, в странах третьего мира), чтобы ослабить и победить коалицию капиталистических государств Запада. В то же время, как только в той или иной стране утверждается та или иная идеология (например, марксистско-ленининская в Советском Союзе), она начинает трансформироваться под влиянием национальных особенностей данного государства. Следовательно, существовала сложная диалектическая связь между интересами советского государства и целями коммунистической идеологии в период с 1917 по 1991 год.
Взаимозависимость между идеологией и политикой особенно четко прослеживается на примере отношений между Советским Союзом и коммунистическим Китаем в 1949-1989 годы.
1 октября 1949 года континентальный Китай стал Китайской Народной Республикой, возглавляемой Мао Цзедуном. Это была историческая победа коммунизма, ставшего идеологией самого древнего и самого многочисленного народа на Земле. Эта победа не стала триумфом для Сталина, стоявшего во главе Советского Союза. Он воспринимал ее как появление на восточном фланге своей страны огромного китайского государства, сплоченного и, следовательно, очень опасного, у которого в ближайшие годы может возникнуть соблазн потребовать себе часть Сибири. С другой стороны, Москва утрачивала, роль бесспорного центра мирового коммунистического движения из-за возможной конкуренции Пекина.
Тем не менее с 1949 года и до конца 50-х годов две коммунистические державы официально придерживались в своих взаимоотношениях принципов братского социалистического сотрудничества. В разгар «холодной войны» против Соединенных Штатов СССР не мог себе позволить утраты такого важного союзника, как Китай. В свою очередь КНР, опустошенная десятилетиями войны, непризнанная западными державами (за исключением Великобритании), крайне нуждалась в помощи, которую ей мог оказать только братский Советский Союз.
Начиная со второй половины 50-х годов, дружба (не совсем искренняя) между Москвой и Пекином быстро перерождается во взаимную ненависть, что приводит к разрыву отношений между двумя странами. Это объясняется сочетанием и взаимодействием двух факторов, геополитического и идеологического.
Во-первых, разрыв произошел по идеологическим мотивам. В то время, как Советский Союз, возглавляемый Н.С. Хрущевым, начал процесс десталинизации, т.е. вступил на путь ревизионизма, согласно определению пекинского руководства, Китай вел себя как дисциплинированный ученик по отношению к советскому учителю. Более того, в результате «Большого скачка» (1958 г.) КНР превратилась в главную страну подлинного коммунизма, поскольку СССР полностью «обуржуазился». Для той и другой великой коммунистической державы ожесточенная борьба за право представлять истинное марксистско-ленинское учение имела огромное значение: от этого зависело их влияние на международное революционное движение.
Вторая причина раскола советско-китайского альянса, тесно связанная с первой, носила геополитический характер. После смерти Сталина в 1953 году Советский Союз начал постепенно осознавать, что он располагал немаловажными козырями (социалистический лагерь в Восточной Европе, ракетно-ядерное оружие), которые ему следовало сохранить любой ценой. С этой точки зрения, наибольшую опасность для СССР представляли не Соединенные Штаты Америки, тоже озабоченные сохранением своего могущества, а государства, требующие себе тот или иной из указанных козырей.
Напомним, что 15 октября 1957 года Советский Союз заключил с Китаем соглашение об оказании помощи в создании китайского атомного оружия. 20 июня 1959 года это соглашение было денонсировано Москвой: зачем передавать другому государству, пусть даже дружественному, то, что воспринимается как «абсолютное оружие»? Китай воспринял это, как попытку одурачить его, лишить его основного инструмента, позволяющего обеспечить национальную безопасность. Это не помешало КНР создать «собственными силами» ядерное оружие в 60х годах.
В мае 1989 года, после многочисленных перипетий, Советский Союз и Китай нормализовали свои отношения по случаю визита в КНР, осуществленного М.С. Горбачевым, несмотря на жестокие репрессии, обрушенные китайскими властями на сторонников реформ. Так закончилась эпоха ненависти, взаимных нападок, геополитических маневров. Что же осталось? У СССР и КНР было нечто общее - их марксистско-ленинская идеология, но каждое из этих государств выбрало свою дорогу к новой жизни. Советский Союз под руководством Горбачева пошел путем хаотичной политической либерализации, закончившейся развалом социалистического колосса, тогда как Китай Ден Сяопина осуществил переход к рыночной экономике, сохранив за коммунистической партией монополию на власть в стране. Обе великие державы целиком поглощены решением своих собственных проблем и ревниво следят за достижениями и неудачами друг друга. Теперь им остается только разработать правила сосуществования. Идеология умирает, а геополитический фундамент нуждается в перестройке.
Взаимовлияние идеологии и политики в противостоянии Востока и Запада еще раз продемонстрировало двойственный характер природы человека, воспринимающего действительность через призму идеологии и в то же время живущего в конкретном времени и пространстве.
|
|