|
5. Спорт и раннее христианство
Раннее христианство во многом отличалось от позднейшего, зафиксированного в догматах Никейского собора. Оно не знало ни догматов, ни этики официального христианства, являясь религией страждущих масс, рабов и бедняков, жизнь которых была невыносимой, а положение - бесправным. Выход из такой жизни был найден в другом - загробном - мире. Продолжение существования души после смерти и было основой новой религии. Общепризнанной становилась вера в некое воздаяние или кару для умершей души за совершенные на земле поступки, так возникло представление о рае и аде. В рай могли попасть все честные, страждущие и обездоленные, а ад был уготован для грешников.
Надежда на воздаяние в потустороннем мире помогла увлечь людей на самоотречение от всех мирских благ и аскетизм. Укрепляется вера в искупление за грехи, в освобождение духа от бренности плоти и в вознесение его к богу. В силу этого раннее христианство все более стало проникаться идеей строгого аскетизма, презрения к телу. Христиане проповедовали, что на земле не может быть радости. Земля - это комок грязи, где царит “князь тьмы”, то есть сатана, а дух сидит в плену. Чтобы освободить душу из темницы, нужно истязать тело, бичевать его, нужно проводить жизнь в молитве и посте, отрицать все телесные радости. Христианский аскетизм возник не на пустом месте. Аскетизм - явление, характерное для суровых условий борьбы людей со стихиями природы. Образцами для подражания ранним христианам служили монахи, пустынники, отшельники, молчальники, странники, затворники, а также многочисленные “святые” и “чудотворцы”, которые начисто отказались от радостей земной жизни и сознательно обрекали себя на тяготы и страдания. Аскетизм этих “богатырей духа” христианская церковь не только оправдывала и поддерживала, но и видела в нем “истинную красоту жизни на земле”, подлинная же цель религиозного аскетизма была направлена на примирение угнетенных и обездоленных масс с социальным гнетом и тяжелыми условиями жизни, их смирение.
Раннее христианство не имело никакого влияния на официальную религию рабовладельческих государств, на ее пышные культы, празднества, в том числе и на состязания. Это была пассивная религия, не нацеливающая верующих на борьбу в этой жизни, а вселяющая надежду на загробную жизнь. После того, как бремя войны было переложено на плечи профессионалов-наемников, интерес к занятиям физическими упражнениями повсеместно падает. Более состоятельные слои стали игнорировать утомительные тренировки в беге, борьбе и других воинских упражнениях, предпочитая в лучшем случае легкие гимнастические упражнения и бани. Простой народ, доведенный до разорения, не испытывал желания заниматься своим физическим совершенствованием. Падение интереса к физической подготовке человека-воина, защитника государства нашло отражение в изобразительном искусстве Рима и Греции. На место могучего атлета приходит новый идеал мужчины - хрупкого и изнеженного. Одним из средств удержания в повиновении народа и армии были зрелища, устраиваемые императорами и аристократией по различным поводам. Эти зрелища мало напоминали спортивные состязания, в них ценились главным образом сильные ощущения и количество затраченных на них средств - чем больше гладиаторов, редкостных диких или дрессированных зверей, а также состязавшихся колесниц выпускали на арену, тем большим был восторг зрителей.
Постепенно христианство становится силой, с которой римские императоры были вынуждены считаться и которая в результате была использована для укрепления их власти. Правящая верхушка Рима нуждалась в такой религии, которая санкционировала бы ее господство над всеми народами империи. Такой общегосударственной религией, освящавшей императорскую власть, и стало, в конце концов, христианство. В начале IV в. н. э. возник прочный союз империи с христианством, император Константин пришел к мысли, что вместо того, чтобы бороться с христианской церковью, лучше использовать ее в интересах государства. В 313 г. был издан так называемый Миланский эдикт, даровавший свободу вероисповедания христианам и возвращавший им все конфискованные ранее церкви и церковное имущество, из гонимого учения христианство стало государственной религией, из “церкви боящейся” - “церковью торжествующей”. Христианство окончательно перестает быть религией рабов и угнетенных, оно превращается в религию, при помощи которой господствующие классы держат в повиновении народ.
Став ведущей религией, христианство вступило в противоречие со всеми существовавшими до него религиями. Борьба велась с не меньшим ожесточением, чем борьба против самого христианства в период его зарождения. Начиная борьбу против язычества, христианская церковь выступила, прежде всего, против культовых обрядов, как символа веры в языческих богов, а так как античные состязания являлись частью религиозных празднеств, справляемых в честь языческих богов, церковь повела борьбу и против них. Эта борьба освящалась религиозной христианской моралью. Против “языческих” праздников и состязаний были направлены выступления первых теоретиков христианства: Иоанна Златоуста, Киприна Карфагенского и Тертуллиана. Киприн писал: “Какая срамота в самих состязаниях! Мужчина лежит под мужчиной, бесстыдно обнявшись и сцепившись друг с другом. Высматривают, кто победит, но, прежде всего, побежден уже стыд”. Наиболее откровенны и “обоснованны” высказывания о состязаниях Тертуллиана. Он писал в своем трактате “О зрелищах”: “Нельзя без срама смотреть на все, что происходит на стадионе: на кулачный бой, на попирание ногами, на пощечины и другие буйства, обезображивающие лицо человека, созданного по образу божию. Благоговея к религии, ты не станешь одобрять безумного бега, бешеных движений, сопровождающих метание диска, равно как и других движений, одно другого сумасброднейших. Уважая стыдливость, ты не будешь выставлять на показ телесных сил, служащих единственно тщеславию тех, кто их употребляет, и к унижению тех, против кого они направлены. Нет, люди, занимающиеся подобного рода делами, заслуживают только одно наше осуждение. Вообще борьба есть изобретение сатаны. Он начал ее с тех пор, как искусством своим поверг ниц наших прародителей. Движение борцов не что иное, как вертки, похожие на извивания адской змеи”.
Политическое и культурное разделение Римской церкви привело к постепенному обособлению западной и восточной церквей. На Западе в связи с упадком, а потом упразднением власти императора и распадом империи необычайно возрос авторитет главы церкви, получившего титул папы римского. На Востоке, где сохранилась империя, патриархи церквей оказались подчиненными императору. В IV в. в Византийской империи оформляется православная церковь, которая с самого начала выступает в роли государственного учреждения, возглавлявшегося самим императором. В отличие от нее католичество сформировалось как внегосударственная организация, подчиненная одному иерарху - папе римскому.
Положение христианских церквей в эпоху раннего средневековья на Западе и Востоке предопределило и различие в их взглядах, в том числе на состязания и физические упражнения. Христианство в Византии в идеологической и социально-политической жизни общества с самого начала стало союзником и опорой государства, находясь в большой зависимости от императорской власти. А так как состязания были прочно укоренившимся обычаем, вошедшим в официальную символику императорской власти, то церковь никаких действенных мер против состязаний не предпринимала, хотя в догматах и проповедях осуждала эти зрелища.
|
|