Государство и право
Демография
История
Международные отношения
Педагогика
Политические науки
Психология
Религиоведение
Социология

Консерватизм массы

  Открыв эту удивительную, просто парадоксальную тенденцию массовых движений, Лебон объясняет ее внутренним, психологическим консерватизмом масс, хотя, казалось бы, очевидные факты противоречат такому выводу. И действительно, основываясь на уже названных характеристиках массы (быстро возбудимая, переменчивая, непостоянная, эмоционально неустойчивая, гиперчувствительная) легко прийти к заключению в духе марксистской теории, согласно которой народные массы являются постоянным источником революционности и основным фактором социально-политических перемен, что они - движущая сила общественного прогресса. Вывод же психологии масс, и в частности Лебона, прямо противоположный. Выше уже отмечалось, что с точки зрения психологии масс, природа человека остается неиз-менной, хотя с течением времени видоизменяются способы проявления ее сущности. Тот же самый вывод можно сделать и в отношении природы масс. Несмотря на внешнюю подвижность, изменчивость и революционность, массы в своем психологическом основании глубоко консервативны и реакционны. Мятежный порыв и жажда разрушения у толпы всегда заканчивается стремлением реставрировать, восстановить старое, разрушенное. То есть стремлением воссоздать прежнее, - то, что ею же было и разрушено. Устав от беспорядков, массы быстро становятся консервативными и мечтают уже не о переменах, а о стабильности, порядке, “сильной руке”, способной этот порядок навести. Говоря о соотношении революционности и консерватизма масс, Лебон приводит образ реки, на поверхности которой видны гребни волн, поднятых ветром, но это волнение никак не отражается на основном течении реки.
  Бунтарский дух толпы - это внешнее, поверхностное явление. На самом же деле массы бессознательно стремятся вернуться в прошлое, к своим архаическим основаниям. Массы, таким образом, мечтают не о светлом будущем, а о великом прошлом.
  Консерватизм масс, обусловленный жаждой возврата прошлого, Лебон рассматривает как залог общественной стабильности, как гарантию того, что общество не уничтожит самое себя в порыве эмоционального ослепления.
  Но прошлое, по мысли Лебона, выступает не только ориентиром надежды для масс, оно еще и источник всякого социального авторитета, а значит, и социального влияния. Ушедшие поколения, мертвые, олицетворяющие прошлое, заложили психологические основания общества, то есть верования, традиции, обычаи, мнения. Поэтому авторитет мертвых непререкаем и, что самое главное, неуязвим. Если живого тирана, рассуждает Лебон, можно устранить с помощью заговора или каким- то иным способом, то от тирании мертвых авторитетов просто нет средств избавления. Их деспотизм абсолютен. “Когда люди собираются для обсуждения политических, религиозных или нравственных вопросов, — пишет Лебон, — это рассуждают уже не живые, а мертвые, это душа их предков говорит их устами, а их речи тогда - лишь эхо того вечного голоса мертвых, которому всегда внимают живые” (Лебон Г., 1995 б, с. 99).
  К вопросу о социальном влиянии, авторитете или “престиже”, как называет его Лебон, мы еще вернемся в главе “Проблема власти и социального лидерства”. Пока же кратко ознакомимся с теми идеями психологии масс, которые выдвинул Г. Тард, и которые отличают его взгляды на массы от взглядов Г. Лебона.