|
§ 1.4.3. Старость и научно-технический прогресс
По мере усложнения знания, его превращения в науку, ослабевал, снижался возрастной ценз для лидера. Возрастная структура перестала идентифицироваться со структурой власти. Научно-технический прогресс разрывает единство опыта и знания, опыт уже не эквивалентен информационному и интеллектуальному превосходству. Более того, накопленный опыт тормозит рождение нового научного знания. Конфликт «отцы и дети» трансформируется в противопоставление старого опыта — новому знанию. Старшее поколение сопротивляется модернизации как девальвации их собственного опыта и знания, а главное — положения в обществе.
В связи с этим западные геронтологи заговорили о «возрастной сегрегации», то есть резком разделении общества по возрастным группам и превращении пожилых членов общества в социальных изгоев. Этот процесс обусловлен переходом от преимущественно аграрного труда к преимущественно индустриальному, а вместе с этим — от преобладания сельского населения к большинству городских жителей.
Французский социолог Кюблер-Росс пишет, что «парадокс современной цивилизации состоит в том, что она умножает число стариков, воспроизводящих культуру прошлого, в то время как знания и культурные ценности эволюционируют с невиданной быстротой». Перед большинством цивилизованных стран со стареющим населением стоит проблема оптимального сочетания во властных структурах людей старшего и молодого поколения.
Количественный рост группы пожилых людей придал ей особое качественное положение в обществе, она стала реальной политической силой как специфическая социальная группа. Американский политолог Пратт называет эту группу своего рода козырем в политической борьбе, а вопрос о социальном обеспечении старости приобретшим серьезное политическое значение. Нельзя не увидеть аналогию в отношении к социовозрастной группе пожилых в предвыборных баталиях России. Тот же политолог отмечает, что исследователи в основном сходятся во мнении, что большинство престарелых занимают консервативные позиции и разделяют консервативные взгляды по целому ряду социальных вопросов. Люди этого возраста связывают свои негативные оценки настоящего с утратой или возможной утратой «места в жизни», с воспоминаниями о счастливых «прошлых временах».
Однако консерватизм не тождественен пассивности в политической жизни. Напротив, сопоставление результатов участия в выборах показывает наибольший процент участия пожилых избирателей по сравнению с другими возрастными категориями. Параллели, как говорится, напрашиваются сами собой. Возраст — категория «международная».
Пожилым людям свойственно стремление к стабильности и потому в спокойные (если угодно — «застойные») моменты жизни общества они способны исполнять руководящие роли, такое общество движется по давно сложившимся правилам и порядкам, а его лидеры выступают как символы и авторитеты власти, не стремящиеся и неспособные вносить и регулировать социальные изменения.
В динамично развивающемся, реформируемом обществе возникает потребность в молодых радикальных лидерах, открытых для новаций и способных воплощать их в реальность.
|
|